Гулять надо. Так все говорят. Даже домоседы. Вышла на улицу. В голове песенка – никак не выгнать. Идет и напевает. А куда деваться? Если из головы мелодия не уходит?
На углу стоит ребенок. Мальчик. Лет семь, наверное. За плечами – рюкзачок. Значит, из школы. Стоит и плачет. Что-то случилось. Подойти или не подойти?
Ну, хорошо, подойду. И что? Сама подумай: заблудиться он не может, потому что в школе уже учится. Не первый же день.
Что остается в итоге? Мальчишки побили. Обидели. Зачем ввязываться? Вмешиваться не надо. Сами разберутся. Не он первый, не он последний.
Дальше пошла. Песенку напевает. Хорошо на душе. Вдруг мысль: а если у ребенка что-нибудь серьезное? Вдруг ключ потерял и не может домой попасть? Или пришел – а там – жуть. Например, бабушка померла. Или еще что-нибудь? Откуда взяла, что его обидели?
Как на душе мерзко. И про песенку забыла. Остановилась, думать начала. Не знала, как поступить. Вернуться, что ли?
Даже сделала несколько шагов в сторону ребенка. Но другая мысль верх взяла: не выдумывай! Так можно что угодно насочинять. Все обыкновенно – у ребенка. Нечего себя накручивать.
Забыла, какую песенку напевала. Вспомнила другую. Надо же себя психологически восстановить.
Только напевать начала – как вдруг молодой мужчина останавливает. И просит разрешения по ее телефону поговорить. То ли дома свой забыл, то ли разрядился – не поймешь. И что у него случилось — тоже не поймешь.
А она этого мужчину заметила. Он к прохожим приставал. Но никто не остановился, не стал разговаривать.
А вдруг мошенник? Возьмет телефон и убежит. А он, между прочим, тринадцать тысяч стоит. Да и не деньги важны, а контакты. Там же вся родня. И дочь тоже.
Сказала мужчине: «Решайте свои проблемы сами. А я спешу». И удалилась – быстро.
Снова песенку забыла. Пришлось третью вспоминать. Когда идешь и напеваешь, то легче большие расстояния преодолевать. И все неприятности забываются.
День какой-то странный. Неожиданности одна за другой. На остановке на скамейке пожилой мужчина. Он полулежит. Ноги далеко от скамейки уехали. Рядом сумка.
Странный мужчина. Интересно, живой или нет? Подошла и увидела, что лицо небритое. Заросшее. Одежда старенькая, обувь грязная.
Ясное дело – алкаш. Нажрался, наверное, и до дома сил нет дойти. Конечно, алкаш. Потому что небритый. Все порядочные мужчины аккуратные. А тут! На обувь его посмотрите! И сомнений не будет.
Вот есть же люди, которые только и делают, что другим неприятности создают. Вот как дальше идти? Итак мимо плачущего мальчика прошла. И молодому мужчине позвонить не дала.
Ой, да пусть лежит на остановке. Ей-то что? Она же не полиция и не скорая.
Все-таки остановилась. Посмотреть решила: подойдет ли кто-нибудь из прохожих? Нет, все мимо несутся, как перелетные птицы.
Тоже прошла метров сто. На душе нехорошо. Вдруг помирает человек? Есть же у нее сердце. Дочку, например, любит.
Вернулась. Направилась к скамейке. А старушка, что недалеко шла, спросила: «Вы к нему, что ли? Это пьяница вон из того дома. Я уж его знаю».
Уже решила мимо пройти. Но все-таки насильно заставила себя подойти. Да и можно ли бабушке верить? Притронулась к плечу. А мужчина хрипит. Глаза выкатил. Бледный.
Разобрала, что в сумке вода и таблетка. Вот еще, в чужие вещи лезть! Но – открыла. Бутылочка с негазированной водой. Заранее припасена. И таблетки – непонятные.
Вынула одну, сунула ему в рот. Бутылочку приложила к губам.
Проглотил мужчина лекарство. Минут пять в себя приходил. А она рядом стояла. Ждала. Румянец на щеки вернулся. Выпрямился мужчина. Сел как человек.
И сказал, что надо было ему внука после школы встретить. Сыну говорил, что все, сил уже нет ходить. А сын голос повысил, закричал: «Ты хочешь, чтобы моя жена работу бросила? А ты все равно на пенсии. И тебе делать нечего. Ничего, прогуляешься до школы».
Как душа заболела. Как будто это ее отец, постаревший и больной — брошенный помирать на остановке. Может, и мальчишка тот – его внук.
Так погано на сердце сделалось – не высказать вам.
Подняла его – осторожно и ласково. Повела. Некому за ним посмотреть. И поухаживать некому. Поэтому и обувь грязная. Оказывается, он не пожилой, а старый. И ему не до бритья. А за внуком – шагай. Встань и иди. Пусть сердце болит. Ничего! Таблетку в сумку положи. И воду. Дошагаешь до школы.
А ведь его сына такая же старость ждет. Жестокость возвращается.